Блог клуба - Ошо-Путь к Себе

— Ошо, чем больше я ухожу внутрь, тем меньше во мне любви. Мне кажется, что я потерял потребность в выражении любви к другому, особенно к тем, кого я любил раньше: девушке, матери, друзьям...

— За всю свою жизнь Георгий Гурджиев никогда не говорил о любви. Он не написал ни строчки о любви. Однажды ученики крепко насели на него: "Вы никогда не говорили ничего о любви. Почему вы не говорите о любви? Скажите хоть несколько слов".

Гурджиев сказал: "Для таких, как вы, любовь невозможна. Пока вы не узнаете любовь, все, что я скажу, останется непонятым".

Он собрал все свои чувства о любви в одно предложение: "Если вы можете любить, вы можете быть; если вы можете быть, вы можете действовать; если вы можете действовать, вы есть".

Вы не едины, вас толпа. Как вы можете любить? Одно "я" влюбляется, другое ничего об этом не знает. Одно "я" говорит, что любит, другое в то же время думает о ненависти, третье уже погрузилось в ненависть. Вас целая толпа внутри; вы не кристаллизовавшееся целое, вы не едины. А любить может только тот, кто един.

Любовь — это не отношение. Любовь — это состояние существа. То, что вы называете любовью, не есть любовь. Вот почему это происходит: чем больше вы уходите внутрь, тем меньше, вам кажется, в вас любви, потому что названное вами любовью ею не было. Она была поддельной, ненастоящей. Она относилась к личности, миру лжи, поддельному.

Случилось так: хасидский Мастер странствовал со своими учениками. Они вошли в караван-сарай и остановились там на ночь. Поутру хозяин караван-сарая подал завтрак и чай. Когда они пили чай, хозяин вдруг упал к ногам Мастера, плача и смеясь одновременно.

Ученики были ошеломлены. Откуда он узнал, что этот человек — Мастер? Это было секретом, и ученикам было велено никому не открывать его. Мастер странствовал тайно. Кто открыл тайну хозяину караван-сарая? Ученики встревожились. Узнали: никто не рассказывал, никто даже не говорил с этим человеком.

Они обратились к хозяину: "Мы распознать не можем. Мы даже сомневаемся, просветленный он или нет. А мы прожили с ним много лет. Все же иногда возникает подозрение. Как ты узнал?"

Тот ответил: "Я подавал чай и накрывал на стол тысячам людей. Я видел тысячи людей, но никогда не встречал человека, который с такой любовью, такой глубокой любовью глядел бы на чайную чашку. Я не мог не узнать. Я знал всевозможных людей, отправлявшихся отсюда — миллионы людей, но я ни разу не видел ни одного, смотрящего на чайную чашку с такой любовью, как смотрят на возлюбленную".

Это, должно быть, был совершенно особенный человек, существо полное любви. Иначе, кто смотрит на чайную чашку с такой любовью?

Чашка есть чашка. Ею пользуются. Это предмет обихода. На нее не смотрят с любовью. На самом деле, даже на жену не смотрят с любовью. Она тоже предмет обихода, чашка, которой пользуются и отбрасывают. На мужа не смотрят с такой любовью. Муж — это средство.

Любовь возможна, когда все приходит к концу. Тогда даже чашка становится возлюбленной. Любовь — это не отношение; любовь — это аромат, возникающий в вас, когда вы пришли домой. До этого можно говорить о любви, можно мечтать о любви, можно писать прекрасные стихи о любви, но вы не узнаете, что это такое.

Надо оставить ложное, чтобы достичь настоящего. Надо оставить тьму, чтобы достичь света. Надо оставить смерть, стать настоящим, подлинно живым. Это цена, которую надо платить.

Существует множество притч о жизни Иисуса. Однажды он остановился в одном доме, его пригласили туда. Хозяйками были две сестры, Мария и Марта. Мария просто сидела подле Иисуса и не работала по дому. Она просто была счастлива оттого, что Иисус был рядом с ней. Мария массировала Иисусу ноги и плакала. Слезы счастья в глубоком благословении текли у нее по щекам. А другая сестра Марта занималась домашним хозяйством. Она готовила Иисусу поесть, к тому же, должны были прийти другие гости. Марта стала ревновать Марию к Иисусу. Она подошла к нему и сказала:
- Смотри, я одна хлопочу, а Мария просто сидит и ничего не делает. Скажи ей, чтобы она помогла мне.

Иисус ответил Марте:
- Тебя занимает цель, а ее нет. Ты готовишься к гостю, а гость уже здесь. Мария радуется гостю. Поступай же по-своему и позволь Марии быть собой.

Разумеется, из-за вашего устоя жизни вам в голову не приходит причина, по которой Иисус говорит такие слова. Ему нравятся ленивые люди? Если бы на его месте был Махатма Ганди, он сказал бы: «Конечно, ступай на кухню и помоги сестре». Служение — это молитва. Ступай же и служи! Но Иисус сказал: «Поступай по-своему и оставь Марию в покое». Марта — это разум, а Мария — это неразумное сердце.

Как-то Иисуса пригласили в другой дом. Туда пришла женщина и полила ему ноги дорогими благовониями, она вылила всю бутылку. Такое редко случалось. При этом присутствовал Иуда, позднее он станет предателем, иначе и быть не могло. Иуда был дельцом, он был абсолютным евреем. При виде поступка женщины Иуда сказал:
- Что она вытворяет? И ты позволяешь ей это? Останови ее! Она транжирит ценные благовония! Можно продать эти благовония и накормить много бедняков.

Разумеется, слова Иуды совершенно разумны. Кто скажет, что его порыв плох? Иуда сказал:
- Люди бедны, а ты позволяешь ей вот так сорить деньгами!

Иисус ответил:
- Бедные люди будут всегда, и ты можешь служить им. А я не всегда буду здесь.

Трудно понять Иисуса. Его слова неразумны, абсолютно неразумны! Иисус явно не был социалистом. А Иуда просто считал. Махатма Ганди поддержал бы Иуду, а не Иисуса. Иисус позволяет людям сорить деньгами, в то время как люди голодают! Его поведение кажется глупым.

Христиане замалчивают эти притчи, ведь они сами чувствуют легкую вину. Когда люди бедны, так поступать некрасиво. Иисусу следовало остановить эту женщину. Вокруг Иисуса не должны происходить подобные вещи. Но ответ Иисуса по-настоящему значителен. Иисус сказал:
- Я уже не появлюсь здесь вновь. И я здесь ненадолго, Иуда. Бедные люди будут всегда, и ты можешь служить им. Спешить некуда. Пусть эта женщина сделает то, что хочет.

Дело не в разуме, а в любви.

Ум и время - синонимы; в тот момент, когда ваш ум останавливается, время также останавливается. Чем более вы погружены в ум, тем более вы погружены во время; чем менее вы погружены в ум, тем более вы вне времени.

Существует знаменитое изречение Иисуса Христа - конечно, не отраженное в Библии. В Библии пропущено множество прекрасных высказываний Иисуса, но истина находит себе дорогу. Оно передавалось из века в век суфийскими мистиками.

Высказывание следующее... Кто-то спросил Иисуса: «Ты все время говоришь о царстве Бога. Что самое главное в царстве Бога? Что наиболее уникально в царстве Бога, о котором ты говоришь?»

Иисус сказал - очень простая вещь, но очень емкая - он сказал: «Там не будет больше времени». Странно, неожиданно. Человек ожидал от Иисуса чего-либо другого: Бог Отец будет там. Дух Святой будет там, все святые будут там, и ангелы будут играть на своих арфах: «Аллилуйя» - что-то в этом роде. Но он сказал нечто совершенно другое. Он сказал: «Там не будет больше времени», и он был прав.

Вечность означает отсутствие времени.

Я жил свою жизнь как хотел. Это было непросто, но вознаграждалось безмерно. Это дало мне ощущение того, что хоть общество и могущественно, но если у тебя есть мужество, ни одна сила не в состоянии поработить тебя. Они могут убить тебя, они могут уничтожить тебя, но они не могут поработить тебя. Быть уничтоженным не значит потерять свою ценность, быть убитым не значит причинить вред своей индивидуальности, своему самоуважению, своей гордости. В действительности, эти жертвы сделают тебя еще более настоящим.

Глубоко внутри, если ты медитатор, ты знаешь – у тебя можно забрать тело, но твое существо не может быть затронуто – твое бессмертие очевидно. Поэтому к мятежности я добавил еще один феномен. Мир знал множество медитаторов, но они сбежали от общества, и было множество мятежных людей, кого общество разрушило. Я соединяю эти два величайших качества воедино, чего мир доселе не знал: это встреча мятежности и медитативности, мятежности и религиозности. Для меня мятежность и религиозность – две стороны одной медали.

Не нужно бояться, потому что ничто в вас не может быть разрушено. А то, что можно в вас разрушить, будет разрушено где бы вы ни были: сидите ли в Гималаях, или прячетесь в монастырях. Тело все равно однажды будет разрушено, поэтому нет смысла отдавать свое тело и ум в рабство. Так происходит лишь тогда, когда вы не осознаете нечто большее, чем структура тела-ума. Мое усилие в том, чтобы вы осознали свое бессмертие.

Стоит вам однажды испробовать самый источник той жизни, что в вас вечна, и ничто в целом мире не сможет заставить вас делать вещи, которые не созвучны вашему существу. Вы скажете да лишь тогда, когда почувствуете, что ваше да не согласие раба, но слово человека свободы. Вы скажете нет, если видите, что ваше да будет просто попаданием в рабство. Но это возможно лишь когда вы осознали свое существо.

Старые мятежники были мятежны лишь интеллектуально. Мой мятежник должен стать мятежным духовно, и это создает огромную разницу. Интеллектуальная мятежность искусственна, ее можно подкупить, но духовная мятежность не товар на рынке, вы превзошли мир.

Я не хочу, чтобы вы уходили из мира, я хочу чтобы вы его превзошли – живя в нем, проходя через весь огонь, ведь вы знаете, что ничто не может разрушить вас.

Есть прекрасное кино, называется «Король сердец». Действие происходит во время первой мировой войны, немцы и англичане сражаются за один французский город. Немцы заложили в нем бомбу с часовым механизмом и покинули город. Узнав об этом, французы также покинули город.

Там была психиатрическая клиника, все ее обитатели вышли наружу и завладели пустым городом. Они прекрасно проводили время, поскольку никого не осталось, только безумцы из психиатрической клиники. Даже охранявшие их санитары сбежали, и теперь они были свободны. Они вошли в город, и все было пустым: пустые магазины, пустые офисы. Так они завладели пустым городом и прекрасно проводили время. Они наряжались во всевозможные наряды и всецело этим наслаждались. Все их безумие просто исчезло, они больше не безумны. Теперь они легко и без всяких усилий могли стать всем тем, кем они всегда хотели стать, но прежде не могли. Кто-то стал генералом, кто-то герцогом, кто-то госпожой, кто-то доктором, кто-то священником, всем кем угодно. Все стало доступным. Каждый принял на себя определенную роль в городе: генерал, герцог, леди, госпожа, священник и т.д.. Один парень стал парикмахером, он платил посетителям, потому что ему нравилось быть парикмахером и таким образом он мог привлечь больше посетителей.

Каждый играл свою роль, живя в моменте и наслаждаясь моментом, целиком, без остатка.

Один британский солдат был послан в этот город, чтобы обезвредить бомбу. Он был очень расстроен тем, что никак не мог отыскать спрятанную бомбу. Он стал неистовствовать, бушевать и кричать: «Мы все умрем!» И каждый, каждый: генерал, герцог, священник – все сумасшедшие города – каждый принес свое кресло, чтобы насладиться представлением. Они хлопали и аплодировали солдату, отчего тот приходил в еще большее бешенство.

На следующий день немецкие и британские войска вернулись в город, и все сумасшедшие восприняли это как военный парад. Когда армии увидели друг друга, то стали стрелять и убивать противника. Герцог, стоя на высоком балконе, презрительно глянул на лежащие внизу тела и произнес: «Вот сейчас они переигрывают.» Молоденькая девушка грустно посмотрела вниз и удивленно сказала: «Забавные люди.», а священник произнес: «Определенно, все они сошли с ума.»

Вы думаете сумасшедшие люди безумны?…просто взгляните на самих себя, на то, что вы делаете. Вы думаете, когда сумасшедший считает, будто он премьер-министр или президент, он безумен? Но тогда чем занимаются ваши президенты и премьер-министры? В действительности, они еще более безумны. Сумасшедший просто наслаждается своей фантазией, он не пытается сделать её действительностью, но премьер-министры, президенты и генералы не удовлетворяются своей фантазией, они пытаются воплотить ее в жизнь. Конечно, если какой-то сумасшедший считает себя Наполеоном или Чингис-Ханом, он никогда никого не станет убивать, ему достаточно просто быть ими. Он не собирается доказывать свою реальность. Он не опасен, он невинен. Но когда у так называемых здоровых людей появляется идея, будто они великие императоры, они не удовлетворяются чистой идеей, они пытаются воплотить ее в жизнь. Ваш Адольф Гитлер более безумен, ваш Мао Дзе Дун более безумен, чем любой пациент любой из психиатрических клиник.

И проблема в том, что все человечество находится под действием гипноза

Я не помню ничего из того, что говорил вам раньше. Я никогда не читаю собственных книг, и это красиво, потому что я всегда спонтанен. И это красиво, потому что я могу легко сказать все, что приходит в это мгновение, не беспокоясь о том, не противоречит ли это тому, что я сказал годами раньше. Я не могу себе противоречить, потому что это тоже было не менее спонтанно; все мои слова связывает спонтанность. Какими бы противоречивыми ни казались эти слова, они исходят из одного и того же спонтанного источника.

Не пытайся запоминать. Легко помнить Иисуса, потому что он сказал не так много - четыре Евангелия, один и тот же репортаж, написанный разными журналистами. Разница невелика. Достаточно запомнить одно Евангелие, вот и все; ты знаешь всего Иисуса. Это так легко.

Со мной очень трудно. Христианские миссионеры говорили мне, что я должен написать хотя бы одну маленькую книгу, подобную христианскому катехизису, в качестве вступления, «потому что у вас так много книг, - какую прочесть, с какой начать? Нужна небольшая книга, чтобы дать представление...»

- Невозможно, - сказал я. - Можете начать, откуда угодно - любая книга будет введением к остальным тремстам девяносто девяти. Но катехизис... это невозможно. Я не могу вложить несколько принципов в несколько слов, чтобы вы могли запомнить их, как попугаи.

Но человеку со стороны очень трудно понять, что цель моих бесед в совершенно ином.

Это не столько общение, сколько единение.
Это не столько знание, сколько любовь.
Это не столько слова сколько тишина.

Таким образом, если ты можешь оставаться восхищенным, не беспокойся о словах. От них нет никакой пользы. Их работа сделана. Они всколыхнули твое сердце, они тебя воспламенили: они больше не нужны. Если ты попытаешься помнить мои слова... Я сказал столько миллионов слов, что почти невозможно, чтобы ты помнил их все, и их целью было не дать тебе доктрину, философию, но дать видение... видение - это совершенно другое. Если оно открывает твое сердце, если оно очищает твой разум, это больше чем ты можешь ожидать.

Несчастны те, кто помнит слова, и ничего больше с ними не происходит. Они станут попугаями, эрудитами, пандитами - но никогда не станут саньясинами.

Быть саньясином - это нечто уникальное. Сердце, воспламененное жаждой неизвестного, любовью к целому, песней, которую нельзя вложить в слова... Саньясин - сам по себе священное писание... не потому, что помнит слова, но потому, что в этих словах он преображен. Он рожден заново. ...

Все в этой жизни ходят с чашей для подаяния. И когда кто-то совершает поворот, поворот на сто восемьдесят градусов внутрь, в тот же миг чаша падает из рук. Когда вы поймете, какими неистощимыми богатствами владели с самого начала, все желания сами собой исчезнут.
Религии твердили людям как раз противоположное: вначале оставьте все желания — твердили они, потом вы обретете царство божие. Все это означает — повернуть с ног на голову, пустить лошадей позади кареты. Ни лошадь, ни карета не двинутся с места, движение замрет. Такая расстановка неверна. Человек не может оставить желания до тех пор, пока не поймет, какими неисчислимыми богатствами обладает. Поэтому моя установка совершенно противоположна: позабудьте все, что сказано о желаниях — они естественны, вы должны держать эту чашу для подаяний, ибо еще не узнали, что вы царь или царица. Так что вначале узнайте свою природу, а потом уже решайте. Если же вам все-таки захочется нести чашу для подаяния, — что ж, прекрасно, но только я еще никогда не слышал о человеке, который бы продолжал ее нести после того, как увидал, какими несметными сокровищами обладает. Поэтому я не говорю — оставьте желания и вы станете мастером. Я говорю — станьте мастером и тогда желания оставят вас. Отсутствие желаний — это следствие, побочный продукт. Отсюда мой упор на медитацию, ибо в ней заключено искусство разворота на сто восемьдесят градусов.

Герцог My из Цинь спросил По-ло:
— Вы состарились, есть ли в вашем семействе кто-нибудь, кого я могу послать вместо вас найти мне лошадей?

По-Ло сказал:
— Хорошую лошадь можно определить по её форме и виду, по её костям и мускулам, но великие лошади в мире, должно быть, угасли, исчезли, погибли, потерялись. Такие лошади не поднимают пыли и не оставляют следов. У всех моих сыновей талант меньше моего: они могут отобрать хорошую лошадь, но не великую. Но есть человек, я знаю, который запасает для меня дрова, Цзю-фан Као. Как знаток лошадей, он равен мне. Я предлагаю вам повидаться с ним.

Герцог My повидался с этим человеком и послал его найти лошадей.

Через три месяца он вернулся и доложил герцогу:
— Я добыл одну, в Шао-чью.
— Что это за лошадь?
— Кобыла, жёлтая.

Герцог послал кого-то привести её.
Она оказалась чёрным жеребцом.

Герцог, недовольный, вызвал По-ло:
— Он не хорош, этот парень, которого вы послали мне, чтобы найти лошадей. Он не может даже отличить одну масть от другой и кобылу от жеребца. Что он может понимать в лошадях?

По-ло вздохнул в удивлении:
— Так теперь он вырос, так много!? Это показывает, что теперь он стоит тысячи, десяти тысяч, любого числа таких, как я. То, что видит такой человек, как Као, — это самый природный импульс, скрытый движениями лошади. Он схватывает существенное и забывает второстепенное, идет прямо вовнутрь и забывает внешнее. Он ищет и находит то, что ему нужно, игнорирует то, что ему не нужно. Суждение о лошадях такого человека, как Као, содержит нечто более существенное, чем сами лошади.

Когда лошадь прибыла, точно было доказано, что это великая лошадь.


— Ошо, ты говоришь: «Вы тоже можете стать великими лошадьми». Хотя мне уже двадцать шесть, я стремлюсь. Разве я не пытаюсь стать великой лошадью? Можно ли стать великой лошадью путём стремления?

— Никогда! Никогда нельзя стать великой лошадью путем стремления. Стремление — единственное препятствие для реализации вашего величия. Сама идея стремления отворачивает вас прочь от самого себя. Стремление означает побуждение двигаться куда-то ещё. Стремление означает импульс вовне. Стремление означает, что вы ищете где угодно, кроме собственного существа. Нестремление означает, что вы не смотрите никуда, просто центрируетесь на своем собственном существе, просто пребываете в нем. В этот самый момент вы — великая лошадь.

Так что первое, что нужно запомнить: никто никогда не достиг дома стремлением. Стремление, поиск — это блуждание. Только тот, кто не ищет, приходит домой. Но чтобы стать нестремящимся, нужно сначала стать стремящимся. Стремление — это путь, путь для достижения нестремления. Даже Будда должен стремиться, искать, блуждать, и страдать. Эта боль — насущная необходимость.

Будда делал всё, что можно было сделать, всё, что только возможно, но не подошел ни на дюйм ближе. Он оставался тем же самым, даже всё более разочарованным. Он оставил королевство, семью, отрекся от всего, чтобы достичь просветления, и из этого ничего не вышло. Непрестанно, в течение шести лет он прилагал все усилия, но всё было впустую.

Тогда однажды, недалеко от Бодхигайя, он пошел искупаться в реке Нироджане. Он был так слаб из-за голодания, что не смог сразу выйти из реки. Он просто оставался там, держась за корень дерева.

У него возникла мысль, что если он настолько слаб, что не может пересечь даже маленькую речку, то как он сможет пересечь великий океан бытия?

С трудом он выбрался из реки и сел под деревом Бодхи. В эту ночь само желание достигнуть стало тщетным. Он желал мирских благ и обнаружил, что это просто сон. И не просто сон — это кошмар. В течение многих лет он желал просветления, непрерывно, и это тоже оказалось сном. И не просто сном: это оказалось еще более глубоким кошмаром.

Он был совершенно разочарован; не осталось ничего, что он мог бы желать. Он был царевичем, знал мир слишком хорошо и не мог вернуться к нему. Для него там не было ничего. И он знал, что предлагали так называемые религии, он практически следовал всем их учениям, но из этого ничего не вышло.

Утром, когда он проснулся, заходила последняя звезда. Он посмотрел на звезду, и впервые в жизни в его глазах не было тумана. Заходила последняя звезда... и когда она исчезла, исчез и сам Будда.

Он говорил: «Я достиг этого, когда не было достигающего ума: я нашел это, когда не было поиска. Это случилось только тогда, когда не было усилия».

Если вы все еще страстно желаете, если все еще есть надежда, в вашем уме таится стремление, тогда стремитесь, ищите всеми средствами. Даже если никто никогда и ничего не достигал путем стремления, я скажу: «Стремитесь. Стремитесь всеми средствами, так, чтобы вы могли разочароваться, так, чтобы вы могли осознать безнадежность самой попытки».

В этой безнадежности есть надежда, в этом разочаровании проступает совершенно новое существование — мир бытия.

Для меня вы — уже великие лошади. Я никогда еще не сталкивался ни с кем, кто не был бы великой лошадью. Он может не думать о себе так — это его проблема. Он может думать или даже верить, что он не является великой лошадью, но ваше притворство — это ваше притворство, ваше представление. Я вижу ваши настоящие лица: я вижу, кто вы есть. В тот день, когда я увидел свою собственную лошадь, в тот самый день все другие виды лошадей исчезли для меня. Я смотрю в каждое лицо, в каждые глаза и вижу великих лошадей.

Во всей Библии нет ни одного утверждения, восхваляющего разумность. Она полна всевозможного мусора, но в ней нет ни единого утверждения, восхваляющего разум. Восхваляется суеверие, восхваляется вера, восхваляются всевозможные глупости.

Все религии, организованные религии, пытаются превратить человека в робота, в машину, и они почти в этом преуспели. Вот почему так мало Будд, так мало Иисусов. Причина проста: общества, фабрики, государство, церковь, нация - они создали заговор, чтобы разрушить маленького ребенка, который очень раним, хрупок и беззащитен.

Вы можете разрушить его. И основной стратегией разрушения является создание ума; навяжите ему ум, чтобы он забыл свое внутреннее качество радости, чтобы он забыл свою невинность, которую он получил от истоков существования, чтобы он забыл все что красиво, и стал спицей в колесе общества. Он должен быть хорошим слугой, он должен быть хорошим механиком, он должен быть хорошим начальником станции, хорошим профессором, он должен быть тем и этим, но он не должен стать божественным существом, он не должен действовать блаженно.

Общество боится блаженных людей по той простой причине, что блаженство - это такой поразительный опыт, что за него человек может отдать жизнь, но никто не может пожертвовать блаженством ради чего-то другого. Человек живет для блаженства, он умирает за блаженство, однажды узнав, что такое блаженство. Поэтому блаженный человек совершенно вне досягаемости тюремщиков общества. Общество может управлять только несчастными, церковь может эксплуатировать только несчастных.

Люби себя ~~OSHO ♥

Не осуждай себя. Тебя столько осуждали, и ты принял все это осуждение. Теперь ты продолжаешь причинять себе вред. Никто не считает себя достаточно достойным, никто не считает себя красивым творением Бога; никто не думает, что он вообще нужен. Все это ядовитые идеи, но тебя ими отравили. Ты всосал яд с молоком матери - и таким было все твое прошлое. Человечество жило под темным, темным облаком самоосуждения. Если ты осуждаешь себя, как ты можешь расти? Как ты можешь вообще стать зрелым? И если ты осуждаешь себя, как ты можешь поклоняться существованию? Если ты не можешь поклоняться существованию внутри себя, то не сможешь поклоняться существованию и в других; это невозможно.

Ты можешь стать частью целого, только глубоко уважая обитающего в тебе Бога. Ты хозяин, Бог - твой гость. Любя себя, ты это узнаешь: Бог избрал тебя своим проводником. Избрав тебя своим проводником, он уже воздал тебе уважение, проявил Любовь. Он создал тебя не случайно; он создал тебя с определенным предназначением, с определенным потенциалом, с определенной славой, которой ты должен достичь. Да, Бог создал человека по собственному образу. Человеку предначертано стать Богом. Пока человек не становится Богом, для него нет никакой удовлетворенности, осуществленности.

Но как тебе стать Богом? Твои священники тебе говорили, что ты грешник. Твои священники говорили, что ты обречен на то, чтобы оказаться в аду. И они заставили тебя бояться любить себя. Это их трюк, нацеленный на то, чтобы обрубить сами корни Любви. И они очень коварные люди. Самая коварная в мире профессия - это профессия священника. Он говорит: "Люби других". И теперь Любовь будет пластмассовой, синтетической, притворной, напускной.

Они говорят: "Люби человечество, родину, отчизну, жизнь, существование, Бога". Большие слова, но совершенно бессмысленные. Сталкивался ли ты когда-нибудь с человечеством? Ты всегда сталкиваешься с человеческими существами - в то время как осуждаешь первое человеческое существо, с которым сталкиваешься, то есть себя.

Ты не уважаешь себя, не любишь себя. Вся твоя жизнь тратится впустую на осуждение других. Именно поэтому люди так хорошо умеют находить недостатки. Они находят недостатки в себе - как они могут избежать того, чтобы не находить те же недостатки в других? Фактически, они их находят и преувеличивают, делают их как можно больше. Это кажется единственным выходом; тебе приходится это делать, чтобы хоть как-то сохранить лицо. Именно поэтому в мире столько критики и так мало Любви.

Я говорю, что это одна из самых глубоких сутр Будды, и только пробужденный человек может дать вам такое прозрение.

Он говорит: Люби себя... Это может стать основанием радикальной трансформации. Не бойся любить себя. Люби тотально, и ты будешь удивлен: тот день, когда ты избавишься от всего самоосуждения, от всего неуважения к себе, - тот день, когда ты сможешь избавиться от идеи первородного греха, тот день, когда ты сможешь считать себя достойным и любимым существованием, - будет днем великого благословения. С этого самого дня и впредь ты будешь видеть людей в их истинном свете, и в тебе будет сострадание. И оно будет не культивируемым состраданием; это будет естественный, спонтанный поток.

И человеку, который любит себя, легко стать медитативным, потому что медитация означает быть с самим собой. Если ты ненавидишь себя - а это то, что ты делаешь, чему тебя учили, и чему ты скрупулезно следовал, - если ты ненавидишь себя, как ты можешь быть с самим собой? А медитация - это не что иное, как наслаждение собственным красивым одиночеством. Празднование себя - в этом состоит вся медитация.

Медитация - это не отношения; другого вообще не нужно, человек самодостаточен. Человек купается в собственной славе, купается в собственном свете. Человеку просто радостно, потому что он жив, потому что он есть.

Величайшее чудо в мире - то, что ты есть, что я есть. Быть - вот величайшее чудо, и медитация раскрывает двери этого чуда. Но только человек, который любит себя, может медитировать; иначе ты всегда бежишь от себя, избегаешь себя. Кому захочется смотреть на уродливое лицо, кому захочется проникнуть в уродливое существо? Кому захочется глубоко войти в собственную грязь, в собственную темноту? Кому захочется войти в тот ад, каким ты себя считаешь? Ты хочешь, чтобы все это было заслонено прекрасными цветами, и тебе всегда хочется бежать от самого себя.

Поэтому люди постоянно ищут компании. Они не могут оставаться с самими собой; они хотят быть с другими. Люди ищут какой угодно компании; если они могут избежать компании самих себя, подойдет что угодно. Они будут три часа сидеть в кинотеатре, смотря что-то совершенно глупое. Они будут часами читать детективный роман, тратя время впустую. Они будут снова и снова перечитывать одну и ту же газету, чтобы оставаться занятыми. Они будут играть в карты и шахматы, просто чтобы убить время, - как будто у них слишком много времени!

У нас немного времени.

У нас недостаточно времени, чтобы расти, быть, радоваться

ОШО "Любовь Свобода Одиночество"