Save our souls

баночки-скляночки, ржавый пинцет,
вкус формалина на милом лице.
Пусть остаются со мной навсегда -
Ты и твоя красота!
Это я слушаю задушевное подвывание Тайного Знака. Если серьезно - то все не так уж запущено. Во всяком случае, песня анатома в его исполнении звучит достаточно годно и приятно.
Эта неделя закончилась. Выжили. Пережили.
Она закончилась, собственно говоря, достаточно хорошо, не считая пары ожогов от кислоты на подбородке. Да-да, не понимаю, каким образом умудрилась перепутать сосуды - начала вливать воду в серную кислоту, а не наоборот.
И - лови.
Лови обжигающие капли.
Теперь будут отметины на лице. Небольшие.
Ничего, пережили.
"Не хватает адреналина - получай".
Сегодня я даже высплюсь, возможно. Я так надеюсь.
И сегодняшний вечер необыкновенно теплый и светлый.
Я сижу на кровати, жую яблоко и слушаю развеселую песню о том, что чей-то мозг отдадут на съедение собачке, для которой вечно нет корма, и про печень, из которой выйдет отличный паштет.
Раньше меня начинало тошнить от этой песенки, а теперь - просто надоедает.
Надеюсь, что это исполнение посвящено не мне. Очень надеюсь.

Все, что портит сегодняшний день - ожидание. Бесконечное ожидание.
Неужели нельзя просто написать два слова:"все нормально".
Ничего, переживем.

я нашла старый дневник. The diary of Jill.
2 года назад. А то и больше.
"Если я смогу хорошо выучиться, то точно пробью себе дорогу...Врач - это, пожалуй, наиболее подходящее. Они необходимы везде. Так я смогу проторить путь в исследовательский центр или еще там куда-нибудь..."
Эта запись - о том, как я сгораю от мечты, от цели.
А потом:
"Моя мечта, Тайный Знак, - быть чуть ближе к звездам. Ведь инженер из меня не выйдет, значит, пойдем окольными путями".
А самого Тайного Знака я и вовсе тогда называла N. Не знаю, почему. Не помню. Как будто у него не было имени. Впрочем, скорее всего - не было.
А далее - почерк скачущий, безумный, вздрагивающий.
"Жду рассвета и неземные вижу сны.
Ха-ха, я умру, наверное. Ведь говорят, что если у тебя дыра в боку, то долго ты не проживешь, а я - живу.
....
...<у> него глаза потрясающие - такие большие, как у кошки, и грустные, как у человека. И большие фиолетовые зрачки, в которых отражается звездное небо". Я все еще помню, о ком это.
"Я заново с ним познакомилась.
Или он со мной?..
Просто иступленный интерес и любопытство. К человеку, который не как все. Так интересно. Интересно.
Мне его жаль. Да. Да. И тебе, тебе, тоже было бы неприятно быть таким. Гением.
Я сделала запись о нем.
Теперь я никогда не забуду этого персонажа моей жизни.
Детальное описание внешности, детальное описание всех действий и черт характера, известных мне. Наблюдение. Наблюдение".
Это - о моем однокласснике - том самом, с которым я гуляла на днях.
"я вижу его тонкую фигуру и разорванные руки на каждом углу" - это я тоже хорошо помню.
там такое количество самых диких воспоминаний, что это заставляет мое сердце сокращаться все чаще и чаще.
Три четверти записаны почерком Тайного Знака - это означает, что я, если сильно болела или не хватало времени, надиктовывала ему записи. Там есть даже и его записи - они не особо-то отличаются. Но они более последовательные. Бесстрастные. Точные.
Вот эта - особенная:"мне так хотелось бы быть чьим-нибудь светом. Непременно".

Склад памяти. Даже сны записаны. Это была не я, вот такое ощущение.
"мне так хотелось бы быть чьим-то светом"
И - спокойно.
Джо, в меня никогда не вливалось столько информации.
Tell me it's not over.
У меня есть план. Пусть все идет по плану.

Эта ночь зубрежки не прошла зря, а мой выстраданный кровью, потом и слезами креатив по физиологии оказался вполне годным и приемлемым, что не может не радовать.
Не хватает слов. Зацикливаюсь на "фибробластах", "потенциалах действия", "оссеиновых волокнах" и прочих радостях.
Руки - ледяные. Тут в комнате 15 градусов, как и на улице.
Опять бесконечный дождь. Небо истекает всем, чем может.
- Жил один человек, у него было все, но он этого не ценил...
А, да, Джо - у меня есть первое "отл". Даже и не надеялась на это. Так странно.
Я отчего-то устаю, но отчего  - не понимаю. Не такие уж и нагрузки, бывало и больше.
Нога похуже. Но - ничего страшного. Хожу даже не прихрамывая. Терпеть можно. Но я обязательно разрежу эту штуку. Она мешает.

I'll soon be gone now - forever not yours.
Нужно что-то перевернуть. А для начала - выспаться.
Держись. Прошу.

Не могу об этом не написать:
То, что завтра не будет латыни - просто огромеееенный повод для радости.
Так что не смогу об этом промолчать)
per rectum ad astra, вот что.

Как только ты и думать забудешь о каком-нибудь человеке, он тут же объявляется.
Пишет тебе: привет.
Или слышишь его голос:
- Раз, раз. Раз, два. Слышишь меня, а?
Вот точно так же и вчера.
Да-да, вдруг вышел на связь бывший одноклассник, тот самый, что похож на программиста. Он же тоже в Москве теперь учиться. В ходе беседы сошлись на том, что было бы неплохо прогуляться, раз ему нечего делать.
Сегодня он сказал:
- Хоть одно знакомое лицо, здорово.
Он сильно изменился за такой короткий промежуток времени. Выше меня на голову, еще более тощий, чем был до этого, с огромными зрачками в радужке ясного небесного цвета, с темными волосами, которые он вдруг с чего-то даже начал расчесывать и мыть вовремя, - он вообще-то не особенно сначала походил на себя. Пока мы вместе учились, по утрам он опаздывал и приходил заспанный, заранее уставший, лохматый и в мятой рубашке: вот это было бы привычней.
А тут - на меня смотрят слишком расширенные и внимательные зрачки, по радужке дерганными иголками расходятся лазурные стрелочки.
Почему-то прежде всего погрустили о "Локомотиве". Но - что поделаешь? Ведь "существует еще много миров, где можно петь". Это куда лучше.
Потом поговорили об учебе. Он везучий: на первом курсе, и три выходных!
Он говорит:
- А я-то еще думал, что отлично знаю математику.
Она там трудная. Еще бы.
Он сводил меня в храм. Не помню, как он назывался, да это и не важно. Я никогда раньше не было в храме...вру, была. Меня, кажется, лет в 15 крестили - плохо помню. Но больше не была. Поэтому мне это незнакомо. Я у него все спрашивала, а он отвечал.
И там - на меня смотрели слишком расширенные для дневного света и внимательные зрачки.
А потом даже вместе зашли в гости к моим родственникам. Сами позвали(странно?). Но он потом еще поблагодарил меня, что в кои-то веки был накормлен нормальной едой.
Я говорю ему на прощание:
- Тебя не узнать. Ты изменился, но это классно.
Он смеется и пожимает плечами.
А на самом деле меня тянет спросить - ты что-то закапал себе в глаза?
Думаю, ему просто не хватает света.

Меня оставили в покое.
Солнце мое, взгляни на меня - моя ладонь превратилась в кулак. Кто я теперь в их глазах?

И который раз за эти дни я говорю кому-нибудь: наплевать. Мне наплевать. Иди к черту.
S. все еще пытается общаться, но у нас не получается. Больше - ничего не получается. Теперь только резкие слова и бесконечные ссоры: "ты оказалась хуже и злее, чем я думал".
Да я не злая. Оправдываюсь.
Джо, когда мы в очередной раз выясняем остатки отношений, мне вспоминается твоя ситуация. И во мне все так съеживается, сжимается и перехватывает дыхание, мне становится куда хуже, я уже не могу сказать: он сам виноват.
Потому что это ложь.
Что посеешь, то и пожнешь.
Такое дело, честность - не всегда хорошо говорить: да ты мне с самого начала был нахрен не нужен.
Я делаю что-то не так. Что-то не поддающееся расчетам. Что-то вне планов.
Сегодня он опять позвонил(зачем? - ведь разобрались же вроде бы, давно уже). Замкнутый круг. А потом он сказал:
- Тебе от Олега привет. Он на тебя ругается.
- Ага, и ему. С чего бы?
- Из-за меня. Этот мудак до сих пор думает, что ты хорошая.
Забавно. этот парень - он самом деле-то и говорить почти не умеет. но мы как-то общались. Он мне более понятен.
Вот эта последняя фраза - и я засмеялась.
- Почему ты людям не веришь, не доверяешь да и вообще их не любишь?
Мне откуда знать?
Я становлюсь агрессивней и раздражительней.
Джо, "я должен ждать".
Все, что я могу, это сказать, умолять, кричать - оставьте меня в покое. Почему вы не можете оставить меня в покое?
...хватит, прошу, отстань,
приступом смертной тоски.
Люди, да и не только они, неизбежно начинают калечить тех, кто их любит. Пора бы в этому привыкнуть.
А вот теперь S. сказал:
- Все равно ты классная.
Я смеюсь. Я - классная? Смешно. Он сильный и смелый. Я не знаю, как ему это удается, но он с такой гордостью сражается со своей злостью и болью.
Даже если я никого не люблю, но я все равно чувствую его боль, как свою.
если тебе однажды сдирают кожу с души, то после этого ты никогда не станешь прежним. Ты идешь-идешь, но после этого ты начинаешь чувствовать чужие ощущения, как свои. Ты не обязательно понимающий, но по крайней мере - чувствительный. Каждая чужая иголочка - в твоей ободранной шкурке, в твоем воспаленном мясе.
Но ты даже и не понимаешь их. Тебе вообще - наплевать почти на всех. Но хоть убей: их горе=твое горе.

Чем дальше учеба - тем хуже я становлюсь. Невыдержанная. Раздражительная. Но по крайней мере, там, внутри - не пустота. У нас хорошая группа. Почему такие дружные? Не знаю. Не в курсе.
Джо, ненавижу практику по ботанике. Ты встаешь, а под ногами хрустят покровные стекла. В руке - мелкие осколки. От тебя воняет сладковато-тяжелым запахом судана-III, а руки в жирном глицерине. Отвратительно. Ничего, привыкну.
Чтобы успокоиться, я говорю:
- Этого всего не существует. Это иллюзия. Весь мир - иллюзия. Ничего нет.
Мать может мне ответить только: ты двинутая. Ты - свихнулась. Я тебя вообще не понимаю.
Это ложь. Просто она не слышит меня. Я не двинутая.

А пока мне нужно дожидаться приезда программиста. Я скажу ему:
- Привет. Я немного скучала. Как ты? Знаешь, я воооот в этой задаче с расчетами ошиблась.

Он говорит мне:
- Чтобы заснуть, нужно лечь и сделать 10 глубоких вдохов-выдохов.
Я молча киваю. Наверное. Я попытаюсь.
- А еще...еще можно крепко зажмуриться, раскрыть глаза и смотреть в темноте на цветные пятна, которые появились у тебя перед глазами. Рассматривать картинки. Ловить фокус.
Ловить сознание в капкан.
Обязательно.
Мы опять пошли на прогулку вчера. Да-да, я да программист.
А еще: он жутко боится щекотки, как и я.
так вот: мы сидим, жмемся на скамейке к друг другу и пытаемся согреться, а кроме этого по обыкновению спорим.
- Я рос без отца, поэтому мне постоянно нужен какой-то пример для подражания.
А у меня есть и мать, и отец, но я даже и не знаю, нужен мне пример для подражания или нет.
Он отзеркаливает мои действия.
Я спрашиваю:
- Что, пытаешься понравится?
И смеюсь.
- Не знаю. Наверное.
И тоже смеется.
У нас есть о чем говорить. У нас есть о чем спорить. даже слишком о многом.
И в конце концов, уже при прощании - все не может замолчать. Все пытается что-то спросить или вспомнить.
Пытаешься заболтать меня?
"переполнить стек"? - я снова смеюсь.
- Ладно, отпускаю.

У нас хорошая группа. Мне было страшно, но все оказалось лучше, чем я ожидала.
Все друг за друга держаться. Все побаиваются, а потому держаться - группой. Всех ждать.
Занимать для каждого место.
Ходить везде вместе.
Решать примеры вместе.
Так проще. Так лучше.
Меня приняли и не придрались.
Все удачно, ок!

Я да и не знала, что бывают вот именно такие идеальные дни.
Именно - идеальные. Превосходные.
Вчерашний программист все-таки позвонил мне днем и позвал прогуляться. Надеюсь, он заметил, что у меня аккуратно расчесаны волосы, а с джинсов отстираны зеленые пятна. Да и выглядела я куда живее.
Ну а он - он пришел в чистой, отглаженной рубашке, не то что вчера.
Вот мы измеряем шагами Арбат, а потом - на набережную, на высокий мост, а потом - домой.
Бывает такое ощущение: гуляешь с человеком, болтаешь, смеешься, и такое ощущение, что ты его знал его уже давно. Правда, потом я нашла этому логичное объяснение.
Со мной последние два года учился один гениальный парень, а весь 11 класс мы сидели вместе. И несмотря на все синяки, шишки и царапины - все эти увечья, которые мы наносили друг другу в спорах - мы крепко сдружились. Он всех бесил, а мне нравилось с ним общаться. Мы без конца спорили. Мы без конца разговаривали. У него были проблемы с речью, но чем больше он говорил - тем лучше он говорил, тем лучше я его понимала. Он был гениален. Он в уме выводил любую формулу, находил новое решение и знал каждую дату. Он часто говорил, что стрелял бы всех через одного, а детей бы сбрасывал в яму. Но вообще-то с ним было здорово.
Так вот: этот программист сильно смахивает на моего бывшего одноклассника, иногда возникает чувство, что не будь между ними десятка лет - они были бы похожи как две капли воды. Также улыбается, также мучительно подыскивает слова и иногда невнятно говорит, также воспринимает все слишком буквально, также иногда не сдерживается и матерится, но самое главное - мы также чуть что спорим. Цепляемся к каждому слову, доказываем свою точку зрения, а потом смеемся, смеемся, смеемся.
Он раньше играл на гитаре в группе. Мы любим одинаковую музыку.
Но чуть что - спорим.
Но чуть что - смеемся.
И в конце концов мы сидели на заборе возле пятиэтажки. Он рассказывал, как когда-то писал стихи и песни.
А потом я сказала:
- Уже темнеет. Давай, иди, пора бы уже.
Он ответил: давай посидим еще хоть 5 минут.
Давай.
5 минут.
Я считаю секунды.
Твои 5 минут - истекли. Тебе пора домой.
И он со вздохом встает.

Oh, such a perfect day,
I am glad I spent it with you.

Вы знаете, что такое талант?
Нет, серьезно, что вы думаете по этому поводу?
Может быть, вы думаете, что талант, это вот так:
Ты засыпаешь около трех часов ночи, а то и позже, потому что ты без конца пишешь какую-то ерунду. Или просто думаешь о чем-то. Ты просыпаешься среди ночи, потому что тебе нужно записать свои чертовы сны.
Ты просыпаешься. Раз за разом. Раз за разом. Для галочки: можно сказать, что у тебя бессонница.
И еще: у тебя пропал аппетит. Нет, это не из-за депрессии. Просто тебе нужно без конца что-то записывать. Когда ты видишь свое отражение в зеркале, когда ты обливаешься холодной водой, когда ты механически вливаешь в себя стакан воды, когда ты слышишь крики на улице, когда ты одеваешься - в твоей голове рой мыслей, идей, которые необходимо записать.
Опять же, для галочки: твое отражение - отвратительно, а одежда стала велика и болтается на тебе, как на вешалке.
Ты - вешалка.
Ты без конца пишешь. Или рисуешь. Или просто выдумываешь, описываешь, и снова выдумываешь, и снова описываешь. В твоей голове - все очень стройно и по порядку.
Кстати: ты выглядишь очень страшненько.
Чтобы не издохнуть, тебе нужно проглатывать по стакану молока и куску хлеба утром и вечером.
Пишешь, рисуешь, не забудь - стакан молока и кусок хлеба, чтобы не умереть.
Не забудь, пожалуйста.
Каждый вечер ты захлебываешься стаканом молока и одновременно что-то пишешь или рисуешь.
А еще тебе без конца звонит твой нынешний дружок-неудачник, который чувствует, что с тобой что-то неладное. Он тебя так любит, а ты однажды посылаешь его к черту. Потому что тебе наплевать. Потому что ты должна писать и рисовать.
Если ты забыла - ты выглядишь отвратительно, у тебя запавшие щеки и блестящие глаза тошнотворно-яркого цвета. У тебя почти прозрачные руки. К такой подойти познакомиться решит только псих - и сегодня это происходит. На тебя обращает внимание придурок-программист с несколькими выбитыми зубами сбоку. У него янтарные глаза, он выше тебя на голову. С ним ты смеешься до слез, а он провожает тебя до дома и говорит, что надеется встретиться с тобой завтра. Да, разумеется, конечно, говоришь ему ты. Непременно. Два уродца нашли друг друга.
Просто тебе с детства твердили: ого, у тебя настоящий талант к рисованию. Но никто не удосужился отвести тебя в кружок по рисованию. Поэтому ты до сих пор рисуешь что-то очень искаженное и идеальное.
Потом в школе тебе твердили: у тебя настоящий талант к писательству. У тебя настоящий талант к математике. У тебя настоящий талант к химии. Но самый выраженный - к писательству. У тебя всегда были пятерки за сочинения. Их всегда зачитывали в классе.
И потом, чтобы ты не писала, находился хоть кто-нибудь, кто говорил тебе: пиши. У тебя талант.
А теперь успокойся. Просто тебя готовили к тому, что твое сердце будет разбито вдребезги. Потому что это не талант. Это просто сумасшествие или увлечение. Просто ты поверила им. Доверилась. Ты не можешь стать ни писателем, ни художником.
И когда ты осознаешь это - вот именно в этот момент твое сердце раскалывается на куски.
Я серьезно.
Серьезно.
Спасибо за воспоминания.
Спасибо за надежды.

День за днем проходят легко. Сегодня уезжает мама.
Она сказала, что будет скучать, и я выдавила: я тоже.
И я не знала, что еще нужно было ответить. Я умею врать, видишь. Я же совсем не буду скучать.
Она тоже соврала, это точно.
И я ушла. Как-бы-домой.

По дороге мне встретился наркоман. Я подумала: кто бы сомневался.
Кто бы сомневался!
Меня любят наркоманы, калеки и дети. Я как магнит. Обозленный магнитик для сбора отбросов.
Стандартно - красный свитер, тихий голос, запавшие щеки и печальные глаза: простите, у вас не найдется несколько рублей?
Найдется. А что случилось?
Болеешь?
Да?
А чем, ну-ка?
- Не ври мне.
Я повторяю ему: не ври мне. Ты просто пристрастился к обезболивающим. И еще к кое-чему похуже.
Примерно с полгода назад.
Я это точно знаю, поэтому: не ври мне.
Но и болеет тоже. Какой-то хренотенью с труднопроизносимым названием. Будем проще: его центральная нервная система разрушается.
Я говорю ему:
- Да ладно, с кем не бывает.
И правда? С кем не бывает? Со всеми могло быть.
он говорит тихим голосом без интонаций о своей болезни, пытается обратить мое внимание на него, заглядывает в глаза: ты правда знаешь, как мне помочь?
на самом деле, все, что мне оставалось сделать, это отдать ему пачку обезболивающих и сказать:
- Удачи, приятель.
И я сделала все по инструкции. Все идет по плану, так?
Во всяком случае, он был рад.
А я подумала: как хорошо, что обошлось только этим.

А еще я помню, как мы во второй раз пошли прогуляться с S. Пошел небольшой дождь, он пытался натянуть на меня свою куртку, а я отказывалась и злилась.
Потом мы долго стояли на светофоре перед парком, а он спросил:
- В кого у тебя ты глаза?
Я сказала - ни в кого, и отвернулась.
Что, в соседа? - язвительно заулыбался он, а я засмеялась и сказала, что он просто придурок.
В тот вечер было невыносимо холодно, и меня все еще что-то совсем немного в нем привлекало.