Как правило, идеи возникают хаотично, подобным же образом их и выполняют и забывают.
Наслаждение одновременно наиболее полное, наиболее возвышающее и наиболее чистое, — по-моему, то, которое обретают при созерцании прекрасного.
Некий бессмертный инстинкт, гнездящийся глубоко в человеческом духе, — это, попросту говоря, чувство прекрасного.
Что до истины, то, конечно, если при постижении какой-либо истины мы обретаем дотоле не замеченную гармонию, то сразу же испытываем истинно поэтическое чувство; но чувство это относится лишь к самой гармонии и ни в коей мере не к истине, лишь послужившей выявлению этой гармонии.
Спойлер
Из гения, например, никогда не получится делец, как из еврея не получится благотворитель или из сосновой шишки — мускатный орех. — Перевод Инны Бернштейн. "Especially, you cannot make a man of business out of a genius, any more than money out of a Jew, or the best nutmegs out of pine-knots."
Минуту истинного счастья, Стеснявшую когда-то грудь, Виденье гордости и власти, Уж не вернуть. ("Минута истинного счастья") Есть много близких меж собой явлений, Двуликих свойств (о, где их только нет!). Жизнь - двойственность таких соединений Как вещь и тень, материя и свет. ("Молчание") Я не считаю безрассудно, Что власть земная спишет грех Гордыни той, что слаще всех; ("Тамерлан", 1827-1828/45)
Одной из фантастических причуд моего друга - ибо как это еще назвать? - была влюбленность в ночь, в ее особое очарование... При первом же проблеске зари захлопывали ставни старого дома и зажигали два-три светильника, которые, курясь благовониями, изливали тусклое прозрачное сияние. В их бледном свете мы предавались грезам, читали, писали, беседовали, пока звон часов не возвещал нам приход истинной Тьмы. И тогда мы рука об руку выходили на улицу, продолжая дневной разговор или бесцельно бродили по поздней ночи, находя в мелькающих огнях и тенях большого города ту неисчерпаемую пищу для умственных восторгов, которую дарит тихое созерцание.
Аналитические способности человека сами по себе весьма мало подходят под анализ. Мы ценим их только по их выводами. Мы знаем о них только то, что они доставляют человеку громадный источник самых истинных наслаждений. Атлет наслаждается своей физической мощью, любит упражнения, в которых играют роль его мускулы, а аналитик предпочитает мозговую деятельность, дающую ему возможность исследования. Ему доставляют удовольствие даже самые обыкновенные случаи, представляющие возможность применить свои способности.
Способность к анализу не следует смешивать с изобретательными способностями, хотя аналитик непременно должен быть изобретателен, но изобретательный человек бывает совершенно лишен способности к анализу.
