февраль

Безысходность это ведь не всегда палата.
Это просто иногда как чай горький пьёшь у окна.
Сидишь, то ли спишь, то ли нет, ждёшь звонков.
В окошко косишься, вдруг вот придёт,
Обнимет, скажет, что всё прошло,
Ты справился.
Нервишки сжёг умеренно, молодец, пригодятся ещё,
Но уже не тебе. Улыбнись, брат-старушка,
Зажиленная невкусная рыбка,
Мы тебя обманули, дрУжка,
Мозг твой сделав очень зыбким,
Мы тебя накололи, смеялись там
Над твоими попытками кроличьими,
Смеялись всё время, попкорн ели,
А ты такой был... То устойчивый, то неустойчивый.
И так было смешно, когда неустойчивый
Свалился в сибири в сугроб, уснул, замерзал, вытянули, смешно же.
Да и когда устойчивый был, когда лез глупо вон из прОклятой кожи,
Вот грустно было, когда ты понял это,
Увидел нас в воздухе в белой горячке,
Пришел домой, пиджак погладил, рубашки, чай налил, сел сюда враскорячку...
Не пришла.