Save our souls

появился человек, которому понравилось, понравилось, как я подаю пас мертвым голубем. Потрясающе же!

а еще оказалось, что Ник любит играть в "щечки". Обалдеть! Это первый человек, которого эта игра привела в восторг. Правда, под конец мы друг другу заехали и по носу, и по зубам. Милота!

Сегодня ездила к родственникам и сфотографировала еще 2 пары глаз. Да еще каких! Потрясающие узоры и цвета. Загрузила бы фото, но что-то не получается.

А еще вчера сходили в музей космонавтики. О, это нечто! Ну, серьезно, так классно. Погладила метеориты, которые когда-то летали черт знает где, в черноте. Честно говоря, никакого озарения от троганья небесных камней не снизошло, наверное, надо было лизнуть.
Прослушали лекцию, как стать космонавтом. Решено, после меда иду в космонавты
В общем, рекомендую, потрясающий музей.
Кто не был - тот лох

..И если прежде ты был для меня эфедрином или феназепамом, то последние пару дней ты определенно кадаверин.

Вчера прогулялись с одним забавным человеком. Ссадина на виске, широкие ногти, карие узорчатые глаза.
Постреляли в тире(даже выиграли мозаику с собачкой), мазали друг другу нос мороженным, бродили по каменистым тропкам, валялись на траве, а потом ей же и кидались, пытаясь напихать друг другу как можно больше комьев земли и листьев.
А я говорю: мы с тобой встречались раньше, наверняка.
- Ну, разве что в прошлой жизни.
Он подскакивает с травы своим жилистым, узким и напряженным телом, и мы спешим в метро.
я пытаюсь уговорить его завещать свое тело нашему моргу. На нем и вправду можно изучать анатомию: все мышцы словно нарисованы - точь-в-точь как в учебнике. Сердце бьется в идеальном и молодом гулком ритме. Суставы работают идеально - а пара выбитых пальцев не считается.
Он хохочет и говорит, что подумает.

Вечером мы снова встречаемся и идем в полной темноте на холмы; луна еще не взошла, деревья скрывают городские огни.
- Тебе не страшно с незнакомцем в лесу?
Неа, говорю я, ни капли. Да и я ведь знаю худшее, что они могут сделать. Но плохие незнакомцы ко мне не привязываются.
И мы дальше молча топаем по широкой асфальтовой дороге.
Когда мы нашли место помягче и поярче, луна уже начала тихонечко всходить. Под ее оранжевый кусочек я отхлебываю из бутылки немного горячительного.
А потом мы валяемся, свободно раскинувшись под созвездиями, трясемся от холода и слушаем музыку.
Увидели пару падающих звезд(а он их раньше не видел и поэтому пронзительно заорал при их виде), фейерверк, множество огней - вся Москва как на ладони - и поболтали о том о сем.
Когда Луна уже неплохо взошла, а холод забрался под кости, мы уходим.

не знаю, удастся ли мне преодолеть стеснение, чтобы сфотографировать глаза, в которых и правда настоящая вселенная; перенесу этот подвиг на завтра.
..And I wish I was special
You're so fuckin' special.

I have a feeling; it's a feeling that i can die for.

Вчера странно побеседовали с Григом.
Давненько я не видела такой гримасы отчаяния в смеси с болью и неприятием. Должно быть, он сам часто такое видел - зубы лечить не очень-то приятно.
Он качает головой: нет, не может того быть, не может..
а я просто говорю: мы точные копии. Эдакий карма-страйк нам обоим. Ты так увлекся и вошел в раж со своим спортивным интересом, что забываешь опознавать. Оглядываться. Ты привык, что все так легко сдаются, любят тебя и ревнуют. Тебя кто-то когда-то так сильно обидел.
Он соглашается. Он странно кивает. Кивает: ты слишком разумная. Врач пытается улыбнуться: кто тебя научил такому?
Пожимаю ночными темными плечами - наверное, все вокруг всю жизнь чему-то учат. Я чувствую легкую гордость - заставлять кого-то печалиться раньше было его излюбленным и искусным занятием. Тайный Знак в темном углу постукивает коготками и вздыхает пенистой желтозубой пастью, довольный и готовый наброситься - на всякий случай.
- Нам так жалко свободы.
Мы с тобою одной и той же породы..
вспышка интереса к нему давно прошла, галочка поставлена. А я уже и вовсе переключилась на другого человека. Я уже влюблена в совершенно другие глаза.
Он закрывается руками.
- Вот видишь, мы слишком похожи.

Не думаю, что я его еще когда-либо увижу.

Говорят мама с бабушкой: Ю, не броди в саду, не лови по ночам очищающий лунный свет.
Ты накличешь беду. Непременно, найдешь беду! Наведешь всех матаги на наш позабытый след.
С твоей статью и личиком будет достойный муж, с твоим голосом ты не найдешь неуместных слов.
Ты не будешь ходить в смоляную лесную глушь и зализывать след от собачьих кривых клыков.

Кароч, приспичило мне часов эдак в 11 вечера сегодняуже вчера выйти за хлебушком.
Ну, и прогуляться, само собой.
Нененен, никаких левых мыслей, реально за хлебушком - старый уже истлел от плесени, такой жрать утром не комильфо, выковыривать там уже нечего.
Правда, понесло меня в центр, на Театральную. Не за хлебушком, правда, а уже просто прогуляться.
С моей офигительной тягой к приключениям на мягкое место.
В итоге где-то в 12 неподалеку от метро утешала чувака, который горько и пьяно рыдал на скамейке. Ну, честно говоря, пахло от него весьма приятно и плакал он так грустно, что пройти - ну невозможно. В общем, наговорил кучу милоты, а потом все-таки пришел его друг, который весьма искусно ходил вокруг по синусоиде и радостно улыбался. А тот несчастный попытался отдать мне свой бумажник с деньгами и визитками, но так как я некорыстная и благородная, естественно, не взяла - и слава яйцам, если эта пьянь не отдаст его сегодня кому-то другому. Наверное, мне было бы надежней, я б вернула. Ну да ладно.
Пока ехала в метро, мило поулыбалась какому-то симпатичному парню. А вместо него за мной на станции выскочил какой-то узбек в спортивном костюме, бл. "Э, Рита, дарагой, ну падажди!" Пришлось на всю улицу заорать, что у меня сифилис еще не долечен и двое детей ждут дома.
И нет же, на этом приключения мои не окончились, хотя мне оставалось пройти пару домов. Мне надо бы в аптеку, а тут этот проклятый узбек; еще и круглосуточные аптеки вокруг закрыты, нормально, да. Но тут случилось невозможное! Прискакал принц на черном коне рядом оказался мотоциклист, который своим появлением отогнал узбека и даже довез меня до аптеки. Впрочем, и до подъезда тоже.

Аншлаг просто какой-то. Что это было вообще? теперь, выходя на улицу, буду брать с собой на всякий случай запасную футболку и зубную щетку, а то мало ли куда занесет.

А хлеб я так и не купила.

Позже подойдет Григ, скажет: пойдем гулять.
Пить молоко, есть печенье, потом - по домам, поспать.
А мне так не хочется.
Джо сегодня съехал, и мне хочется остаться одной.
Позвонит E.G. - скажет, что давно не виделись, попросит показать рисунок.
Нет, драгоценный, нет больше рисунков, которые тебе нравились..
почти 6 лет назад отдала ему один рисунок - как сейчас, все помню: мне 15, я немного хмурюсь и боюсь мальчишек.
E.G. уже 30, у него располагающие к себе глаза, он высокий и берет меня под руку, когда мы гуляем вечерами. Иногда я думаю, что немножко его люблю, и мне очень даже нравятся его кривоватые нижние зубы, ровный нос и крупные руки.
Потом он уедет, а я подарю ему на прощание какой-то глупый рисунок. Какой-то зверек из снов.
И сам он - как будто бы тоже из снов.

Пересматривала фотографии глаз. которые успела сделать. Пожалуй, твои разноцветные - самые любопытные и потрясающие.
Настоящий космос.
Мне кажется, я вижу в них Бетельгейзе.
Или - что тоже вероятно - сверхмассивную черную дыру.
Скучаю.

Антибиотик не действует. Да, пожалуй, в нашем мирке пенициллиновый ряд уже не приживется.
С утра заглотила уже другой; ненавистный и тошнотный. И теперь уже чувствую себя Atlie, как во время той войны, и точно так же в отчаянии выгребаю кусочки искрошившегося зуба.

А затем, зависая лицом вниз над унитазом, прокручиваешь в голове ерунду.
Это рвота не центрального происхождения, а гематогенно-токсического.
Ты помнишь это почти как таблицу умножения: первое облегчения не приносит, а вот рвота от отравления дает тебе минуты покоя.
После хлороформа у тебя будет рвота центрального происхождения, и тебе будет плохо, очень плохо.
Однажды ты, будучи первокурсником,подышишь из любопытства хлороформом на лабораторной по экстракции, потом тебя будет долго тошнить. А может, даже вырвет, и ты весь день будешь ходить в отравлении.
Потом прокручиваешь в голове вчерашний день, в котором просишь не приходить Грига к подъезду, потому что он испугается. Потому что у тебя загноившиеся губы и запах, который ничем не отмоешь; вероятно, болезни тоже пахнут. ("ну что ты, у меня уже иммунитет к такому!")
Через 5 минут он скажет: ну, ты, в принципе, огурцом - куча пупырышек по коже и зеленоватое вытянутое лицо. Даже посмеяться вроде можно. Хорошая шутка.
Отведи еще пару минут, чтобы он проверил, правильно ли ты выполняешь схему лечения, поругал и попытался впихнуть лимонов и чего-то еще. Еще чего, Храброе сердце из гордости не берет лимоны у плохо знакомых эскулапов.
Под конец пытаешься отговорить его приходить завтра сюда же осевшим голосом и почти ругаешься. И непременно говоришь что-то типа - прекрати, никаких перспектив, это все так глупо, что ничего не выйдет.
Он говорит: окей.
И вот теперь - время брести до квартиры и ложиться спать.

Ненавижу болеть.

Когда он подходит к перекрестку, где мы договорились встретиться, в ушах у меня стоит вой.
Follow me, you can follow me, I will always protect you.
Сочту это за хороший знак.

В пятницу первый раз встретилась с тем стоматологом, что спас мне зуб. Подергивалась на улице под Angel, пока он переодевался в фактически непривычные брюки-рубашку-жилетку.
(интересно, когда у тебя последний раз был выходной?)
И я думаю: черт побери, как можно было позвать куда-то девушку, когда детально видишь все ее испорченные зубы? Меня передергивает опять, в ответ на его "да о чем ты там задумалась?", я нервно туплю и мнусь.
Сидели в кафе допоздна.
Он много говорил и показывал фотографии своих творений. Показывал фото родных. Говорит, что немного скучает. Говорит, что никогда не было семьи, так что он женат разве что на работе.
Поздним вечером попрощались недалеко от нашего дома, неловко быстро отдернула свои руки - он сказал:"хорошо, без проблем, обращайся уже наконец-то на ты".
А у меня язык не поворачивается сказать ему "ты".

Вчера опять встретились; он поспрашивал меня по латыни, а я показала ему непонятные места. Он негромко, неторопливо и чуть снисходительно объясняет.
А потом - про войну, про море. про эвтаназию. Он говорит, что я могу не нервничать так, когда разговариваем - бояться нечего.
Тогда набралась смелости и спросила про шрамы на кистях - а их немереное количество: это - кошка, это - скальпель, это - первая практика, а то - и вовсе сломанная фаланга.. Возле угла нижней челюсти - родовая травма.

А потом домой.
на шее разбух лимфоузел, рискую сидеть завтра дома. В общем, жру антибиотики и прочую ерунду. Все будет в порядке.